 |
На главную страницу nuBO.ru |
|
Однажды Куйменарэ сказал старшей жене: - Я пойду ловить рыбу. Вернусь на третий день. Смотри за сестрой, чтобы не вступала она в разговор с Акуй-Ха- лава; знаешь, наверное, лесной такой человек - волосы длинные, весь белый, красивый, сам людоед, а поет амм-лалала, амм-лалала! Он по дороге к нашему огороду обосновался, ест там дикие сливы. Младшая жена Камалало слышала эти слова. Итак, Куйменарэ ушел на реку. Чуть позже Зома-3омайро отправилась вместе с детьми на огород. Когда она шла по тропе, Акуй-Халава стал бросать в нее сливовые косточки, но женщина этого будто не замечала. На следующий день Камалало взяла корзинку и говорит: -- Схожу-ка я теперь на огород. -- Иди, только наш муж велел с Акуй-Халава в разговоры не вступать. -- Ну, что ты, стану я с ним дело иметь! Камалало дошла до дерева, под которым землю ковром устилали плодовые косточки. -- Послушай, Акуй-Халава, - начала молодая женщина, - брось мне сливу, а? Тот бросил вниз пригоршню косточек. -- Нет, я так не хочу, мне слив нужно, - произнесла Камалало игриво. Тот опять бросил косточки. -- Ну, слушай, перестань, тебе что - жалко? -- Хорошо, хорошо, сейчас вправду дам тебе слив. Кушая сладкие сливы, женщина говорила: -- Знаешь, куда я иду? Иду я на огород, накопаю там маниока, сладкого картофеля и ямса, вот как! Вскоре она уже шла назад с полной корзиной. -- Эй, брось еще нив! - попросила женщина, подойдя к дереву. Акуй-Халава бросил косточки. -- Опять те же шутки! Ну, брось мне слив, трудно что ли! Лесной человек бросил слив. Запихивая их в рот, Камалало словно бы размышляла вслух: -- Наш муж Куйменарэ ушел ловить рыбу, два дня его не будет. Мы дома с Зама-Зомайро одни. Может в гостя зайдешь? Я пиво сварю! Акуй-Халава ничего не ответил, однако шагая к дому, женщина так и сияла от возбуждения. -- С Акуй-Холява беседовала, что ли? -- сразу же догадалась сестра. -- Кто тебе велел пиво готовить? Решили же послезавтра делать, когда муж вернется. Камалало не обратила на эти слова никакого внимания. Она сбегала за водой, стала тереть маниок, послала племянника принести сосуд из тыквы. Как только пиво дозрело, она поставила самый большой сосуд гостю - Акуй-Халава. Убедившись, что все готово, Камалало как следует вымылась и раскрасилась красным соком ачиоте. Солнце клонилось к закату, когда из леса послышалось: -- Амм... лалала, амм... лалала! -- Акуй-Халава идет, что ли? -- спросила Зама-Зомайро. -- Ты поэтому такая веселая? С этими словами старшая сестра подозвала детей и вместе с ними забралась на высокий помост под крышей, где индейцы пареси спят, если опасаются нападения ягуара. -- Кого пригласила, пожалуйста, принимай одна! -- сказала Зама-Зомайро напоследок. Одна! О таком исходе дела Кама-пало и не мечтала. Вот гость I вошел, сел. Однако губы у Акуй-Халава были дырявые, поэтому пиво пролилось на пол. -- Пей как следует, что же ты проливаешь! - укоряла женщина. ---Ох, конечно, больше не пролью, - извинился лесной человек. -- А теперь ляжем вместе! -- сказала Камбала. Акуй-Холява устроился в ногах женщины и стал их заглатывать. --Тик... тик... тик..., - послышался звук. -- Что ты играешь, перестань щекотать мои пятки,- воспротивилась Камалало, - давай по-настоящему! Тогда Акуй-Халава лег рядом с ней и принялся кушать плечо. -- Опять шутишь, щекочешь только, переходи на другую сторону! Акуй-Холява перешел постепенно и сгел женщину всю до конца. Одна голова осталась лежать в гамаке. Наконец, лесной человек поднялся, взял самый большой сосуд с пивом и пил, покуда живот его не наполнился. Потом он вышел на улицу и взглянул на небо: как там звезды, близок ли рассвет? -- Камалало сказала, что в доме их двое; надо бы посмотреть! - пришло Акуй-Халава в голову. Он принялся изучать следы, ведущие в сторону леса - вроде бы никто из селения не уходил. Тогда он вернулся в дом. В это время сверчок запел: -- Зошиши-колита, зошиши-колита, анаши-опали! ("Если хочешь сгесть потроха, ищи среди маниоковой кожуры!"). Акуй-Халава разворошил кучу очистков, но ничего не нашел. "Зачем это сверчок говорит, будто потроха в кожуре? - подумал Акуй-Халава. - Как только сгешь какую-нибудь дуру, сразу звездный дождик идет!". В действительности это кто-то из детишек написал с помоста. Акуй-Халава вышел во двор и направился к своему сливовому дереву. По дороге он пел: Амм... лапала, амм... лапала... Мои длинные волосы, толстые ноги, моя красота -- очаровало все это Камалало! Подумала, дура, что я человек, но теперь увидела, кто я! Амм... лалала, амм... лалала... Однажды обитатели деревни устроили большой праздник. Прибыли гости из самых дальних селений. После танцев и обильного угощения люди разошлись. По дороге домой они не переставали осуждать красоту Камайвало и ее непристутоюсть. Наслушавшись подобных рассказов, Ибай заявил: -- Уж я-то с вашей девицей как-нибудь разберусь! В следующий раз Ибай пошел на праздник вместе с другими. Без всякого приглашения он явился в дом Камайвало. Девушка сидела в гамаке, наблюдая за тем, как варится пиво. Ибай сел в соседний гамак. -- Что за пиво готовишь? -- поинтересовался он. Вместо ответа хозяйка поднялась, помешала в котле и молча вернулась на прежнее место. Ночью Камайвало повесила свой гамак над гамаком родителей. Ибай превратился в колибри и совокупился с ней. Он сделал это совершенно бесшумно, девушка ничего не заметила. Утром она отправилась купаться. Вскоре у нее случились обычные кровотечения. На следующий же день после начала месячных, Камай- вало снова пошла купаться. Речной вождь заметил ее и коснулся рукой ее женских органов. Подобно Ибаю, он тоже принял облик колибри и стал навещать свою избранницу каждую ночь. По прошествии времени живот Камайвало округлился, груди налились молоком. Ее беременность сделалась предметом оживленных пересудов. Варить пиво для бога поручили, естественно, другой девушке. Камайвало ходила грустная и понурая. -- С кем ты сошлась? -- допытывалась мать. -- Не знаю, ни с кем, -- отвечала дочь. Однажды ночью речной вождь явился Камайвало во сне. "Ребенок, которого ты родишь -- от меня, -- предупредил он. -- Чтобы нашему сыну не было голодно, я собираюсь подарить вам кукурузу особого сорта. Однако с условием: никто посторонний пробовать ее не должен!" Как только мальчик родился, на огороде Камайвало выросла странная кукуруза. Огромные красные и желтые початки покрывали стебли от земли и до самого верха. Камавайло попросила брата сорвать один из початков. Смешав зерно с тертыми клубнями маниока, она приготовила пиво, налила его в сосуд из тыквенной кожуры и поставила на пол около главного опорного столба жилища. На следующий день отец ребенка пришел попить своего пива. Так жена впервые увидела наяву своего мужа, а теща - зятя. Этого же пива попробовал брат Камавайло и его жена. Вскоре кукуруза совсем созрела. Початки собрали и повесили сушиться над очагом. Приходили разные люди, чтобы похитить необыкновенную кукурузу и развести потом у себя. Нередко сверчок перегрызал веревку, початки падали, но Камайвало их каждый раз собирала. Она зорко следила за тем, чтобы все зернышки до единого оказались на месте. В тот раз, когда в доме заночевал Эрою, сверчок опята, перегрыз веревку. Одно зерно упало прямо на гостя. Он спрятал его за своей крайней плотью. Утром Камайвало принялись дотошно осматривать всех присутствующих Дошла очередь до Эрою. Она заглянула ему в рот. осмотрела подмышки и волосы. - А ну-ка, оттяни крайнюю плоть! - велела хозяйка. Пришлось повиноваться. Зерно предстало глазам женщины, но ей стало противно дотрагиваться до него и она разрешила Эрою уйти. Родственники Эрою посадили зерно и оно взошло. В ответ речной вождь послал сильный ветер, уничтожившим огород. Однако некоторые початки к тому времени уже успели созреть и люди посеяли волшебную кукурузу заново. Пришлось обрушить на похитителей такую бурю с дождем, что от поля даже следов не осталось. Между тем сын Камайвало подрос, стал ходить. Речной вождь то и дело посылал ему и жене свежее мясо Охотиться он велел своему слуге, который на суше принимал облик зверя, похожего на ягуара, но поменьше ягуарунди, называют его в Южной Америке. Индейцы отличали этого ягуарунди от других и не трогали. Один Ибай остался в неведении. Он и о судьбе Камайвало представления не имел: уйдя в тот раз от девушки, Ибай совсем перестал о ней думать. Так что увидев ягуарунди с большой птицей в зубах, Ибай не колеблясь выстрелил. Дома он не сразу сообразил, почему родственники и соседи не рады добыче. -- Что ты наделал, -- причитали они, -- убил слугу речного вождя, да еще когда он нес мясо! Ибай всем этим рассказам не поверил. Раз Камайвало в тот раз забеременела и родила - неужели не ясно, от кого? Разве кто-то другой способен превращаться колибри! Ибай зашагал по тропе, ведущей к селению Камайвало, явился в дом и протянул отбитую у ягуарунди птицу: -- На, -- сказал он, -- приготовь нашему мальчику! Женщина ничего не ответила и помрачнела. -- Это тебе, -- обратилась она к матери, передавая птицу ей, -- зажарь и сгешь! Над лесом сгущались тучи. Речной вождь пришел в бешенство. -- Камайвало отправьте немедля ко мне, иначе всех уничтожу! -- передал он жителям деревни. Пришлось женщине уйти к водяному мужу. Наверное поэтому буря обошла деревню стороной. Все окрестные селения были начисто сметены потоками дождя и порывами ураганного ветра. В этом пестром, шумном и пьяном собрании присутствовала лишь одна женщина первая и единственная женщина в мире. Она ждала ребенка, которого зачала в тот момент, когда встретилась взглядом с лучистым сиянием отца-солнца. Женщина чувствовала, что беременность подходит к концу. Поднявшись, она незаметно выскользнула наружу. Под стройный хор пьяных голосов, разносившихся далеко по лесу, она родила Яже одна, без чьей-либо помощи. Когда Яже вышел из чрева, вспышка света озарила траву и деревья. Мать перерезала пуповину и принялась натирать младенца различными листьями. Она мяла и терла его, вылепив ему голову, руки, ноги все тело. Закончив массаж, она взяла чистого и сверкающего младенца на руки и пошла в Дом Вод. Стояла темная ночь, но исходившее от Яже сияние освещало дорогу. Подойдя к дому, женщина остановилась. В тот же момент участники празднества почувствовали тошноту. и головокружение. Это не было обычное опьянение: что-то иное, еще никогда не испытанное, надвигалось на них. Женщина переступила порог мужчины начали терять сознание. Многим казалось, будто они плывут по волнам, тонут и погружаются в какой-то поток, несущийся неизвестно куда. Люди пробовали бормотать заклинания, чтобы защититься от поглощающих видений. Они стучали по полу своими танцевальными жезлами, угрожая ребенку. А звери совсем смешались и принялись жевать собственные хвосты. Тапир сгел хвост почти целиком остался куцый обрубок. Белки и обезьяны все жевали хвосты. Что с нами происходит? восклицали они. Дело дрянь: мы сгели собственные хвосты! Женщина вышла на середину комнаты и громко спросила: Кто отец ребенка? Я! крикнул внезапно мужчина, сидевший ближе всех. Я отец! Он схватил висевшую у него в ухе медную пластинку, переломил ее пополам и острым краем отсек кусочек пуповины младенца. Тут же вскочил другой мужчина и с криком: "Отец я!", оторвал ребенку правую ножку. После этого все мужчины повскакали с мест и кинулись рвать младенца на части. Мы все отцы! слышались голоса, и вскоре от ребенка ничего не осталось. С той поры у каждого племени, каждого рода есть кусочек Яже наркотической лианы, отвар из коры которой переносит людей в мир духов. Настала ночь. Люди устали. Пора домой, решили двое мужчин и отправились по тропе через лес. Дорогой они нагнали одинокого путника, жителя соседней деревни. Слово за слово поссорились, потом начали драться. У этих двоих была с собой дубинка. Ею противнику снесли лицевую часть черепа. Кусочек мяса около левого глаза даже совсем отвалился. Что будем делать? спросил один из мужчин другого. Куда денем труп? Вождь узнает нам не поздоровится. Можно, конечно, зарыть, ответил другой, но ведь отроют и сразу поймут, что человека убили; след от такого удара не скроешь. Может, сгедим его? решили они под конец. Развели огонь, зажарили мясо и сгели. А вождь об убийстве так никогда и не услышал. Мне об этом отец рассказывал, он знает все доподлинно. Однажды утром старуха встала пораньше и разбудила молодую женщину. Сегодня пойдем на озеро! заявила она. Захвати корзину, поищи корни водяной лилии. Вот и озеро. Жена вождя стала пробираться к воде, но сразу же оступилась вокруг болото, трясина. Что топчешься, ступай на кочку и прыгай! скомандовала мать. Дочь прыгнула и упала в глубокую яму. Старики говорят, что и под землей живут люди. Порой они даже вылезают на поверхность и прикидываются индейцами. С ними и должна была теперь коротать свои дни бедная женщина. Как только дочь провалилась под землю, мать помолодела на тридцать лет. Подталкивая жену вождя к яме, она дорвала с нее украшения, а теперь надела их на себя. Где ты оставила мать? спросил дома вождь. Она в гости ушла, ответила мнимая жена. Наступил вечер, супруги легли спать. Вождь лег на свою циновку, а теща на циновку его жены. Мужчина и здесь не заметил подмены. Лишь засыпая, он убедился, что во рту у женщины нет зубов. "Вот как внешность и голос обманчивы!" подумал он, догадавшись, что спит со старухой. Утром вождь побежал на озеро, наткнулся на яму, заглянул через край и увидел свою настоящую жену. Но как отвратительно она выглядела! Вся покрыта морщинами и струпьями, по телу ползают черви, на голове клубок змей. Признать за супругу подобное существо вождь не был готов; он отпрянул и бросился прочь. Не наваждение ли посетило меня? засомневался он по дороге домой. Желая проверить свои подозрения, вождь залез на стоявшее во дворе дерево и спрятался в его кроне. Он хотел посмотреть, как будет жена варить пиво. Тут-то сомнения и рассеялись: пиво готовилось совершенно иначе, нежели прежде. Перед ужином вождь потихоньку спустился с дерева и сел у дверей, сделав вид, будто устал от ходьбы. Какую дичь ты принес? спросила мнимая жена. Никакой: жарко было, птицы попрятались. На следующий день к вождю пришли все мужчины селения. Накануне он просил их собраться на большую охоту. Оживленно беседуя, охотники двинулись по тропе. Однако вскоре голоса смолкли: люди остановились послушать рассказ о коварной теще и несчастной жене. Как только вождь кончил, мужчины повернули к озеру. Они нашли яму, вытащили супругу вождя и принесли в деревню. Вождь вошел в дом, схватил тещу и стал ее бить. Та выскочила на улицу и налетела прямо на дочь. Черви по-прежнему ползали по всему телу бедной женщины, змеи шипели в ее волосах. Теща вернулась, принесла две пригоршни золы, и обтерла дочь с головы до ног. Сразу же глаза женщины вновь засияли, волосы приобрели блеск, морщины разгладились, змеи и черви расползлись кто куда и пропали. Зато теща вновь постарела. Вождь прожил с женой долго и счастливо, а старуха ушла неизвестно куда. Была бы ты человеком, стала бы мне женой! произнес он мечтательно. Пиранья подпрыгнула, плюхнулась назад в воду и обернулась женщиной. Как, как ты сказал? переспросила она. Могла бы стать мне женой, повторил юноша. Вот это хорошая мысль! согласилась женщина. Да только ведь ты меня бросишь! Отнюдь, до смерти буду любить! Ну, раз так, то пошли. Женщина вылезла из воды и направилась к дому Мауаре. Как только вошли, пиранья бросилась разводить огонь и готовить пиво из клубней маниока. Еще бы ведь пиво могут варить исключительно женщины. Что касается Мауаре, то он пошел снова на реку и, уходя, спрятал женщину в углу в корзине. Сиди тихо! велел он. А то брат придет и сотворит тут с тобой невесть что! Не успел Мауаре скрыться за деревьями, появился Дуиди. Пиво! воскликнул он. Утолив первую жажду, Дуиди принялся думать, откуда взялся столь славный напиток. Пиво готовят лишь женщины, значит брат обзавелся женой, соображал он. Дуиди внимательно осмотрел помещение, но никого не заметил. "Сама выскочит", подумал юноша и стал приплясывать и кружиться. При этом он развязал набедренную повязку и его длинный член болтался в разные стороны. Результат был достигнут немедленно: женщина захихикала, потом оглушительно захохотала и вылезла из корзины. Вот ты и вышла, красавица, произнес Дуиди, и не станем теперь времени терять, пока брат не вернулся! Не торопись, возразила пиранья, а то как раз останешься без пениса. Ты отраву из лиан когда-нибудь варил, чтобы рыбу глушить? Так вот приготовь яд, да залей мне в ноздри, а то у меня в лоне зубастая рыбка больно укусит! Но Дуиди не слушал. Он повалил женщину на пол и залез на нее, но тут же вскочил, страшно крича и прикрывая рукой рану в паху. Дуиди опрометью выскочил на улицу и бросился в лес. Первым навстречу попался олень. Пенисами хочешь поменяться? с надеждой спросил Дуиди. Еще чего! хмыкнул олень, скрывшись в зарослях. Потом попадались и другие звери, но никто не соглашался на обмен. Наконец, нашелся желающий то был самец обезьяны. С тех пор обезьяний пенис выглядел так, будто обкусан пираньей. Пока Дуиди бегал по лесу, Мауаре вернулся с рыбной ловли и стал изучать тянущийся в сторону леса кровавый след. Что тут произошло?! спросил он строго. Жене пришлось рассказать. Дуиди очень сердился. Он выставил жену на улицу и обещал прятать ее отныне в лесу, а не в доме, навещая лишь по ночам. Впрочем, добавил он, с этим разберемся позже, а сейчас начинай опять варить пиво: я устраиваю праздник, зову гостей! Не держа зла на брата, Мауаре позвал и его, велел захватить с собой побольше народа. Дуиди воспринял предложение излишне буквально. Идя по тропе, он резал тростник и охапками швырял через плечо. Из падающих тростинок возникали мухи, комары, москиты, блохи и прочая дрянь, досаждающая сейчас людям. Мало того: Дуиди из всех научил, кому сосать кровь днем, а кому кусать людей ночью. И вот всю эту публику он привел к брату на праздник. Где ты их взял? прошептал в испуге Мауаре, глядя на блох и москитов, вваливающихся в дом. По дороге набрал, братец! радостно отвечал Дуиди и пошел танцевать. Когда пиво кончилось, Дуиди отправился восвояси, а приведенный народ остался ночевать и до рассвета пил кровь хозяев. Сейчас дом Мауаре давно превратился в камень. И дом Дуиди тоже. Закончив работу, Куваи сообразил, что по прямому назначению фигуру пока использовать невозможно. Поэтому он застрелил обезьяну, отрезал хвост и стал вдавливать кончик между ног кукле. Хвост вошел в древесину, будто в масло, и получилось отверстие подходящей формы и величины. После этого Куваи обкурил жену табаком, та ожила, и они счастливо соединились. Обладая единственной женщиной, Куваи вызывал всеобщую зависть. Особенно переживали стервятники, решившие похитить Благоуханную. Чтобы осуществить свой замысел, они обратились к Куваи с просьбой устроить праздник. Тот согласился, не подозревая подвоха. Велел жене готовить пиво на большую компанию, а сам отправился в лес поискать что-нибудь на закуску. Едва Куваи забрался на пальму срезать орехи, как увидел стервятников. Птицы тоже его увидели. Вождь стервятников гриф произнес заклинание, и Куваи камнем полетел вниз. Однако он только сделал вид, будто разбился насмерть. Сожрем труп потом, а сейчас быстро пить пиво! скомандовал гриф, и толпа гостей направилась к Благоуханной. Женщина влюбилась в грифа с первого взгляда. Сосуды с пивом ходили по кругу, а она все танцевала с новым знакомцем. Между тем Куваи ожил, прикинулся старичком и явился на праздник. К дому он подошел с задней стороны. Никем не замеченный, вдоволь понаблюдав за неверной женой, он пошел обратно, лег на тропу и насыпал сверху кончики листьев дерева кумаре, которые выглядят в точности как мушиные яйца. Поверх же всего положил волшебные листья пальмы, способные защитить от любого оружия. Проспавшись, стервятники пошли искать труп. Вынули мачете и принялись крошить мясо, но их ножи отскакивали от Куваи, не оставляя даже царапин. Что за дела, произнес гриф, дайте-ка я попробую! Но не успел он по-настоящему размахнуться, как Куваи вскочил и схватил грифа за ноги. Птицы захлопали крыльями, поднялись в воздух, а Куваи занялся тем, что стал выдергивать стервятнику его маховые перья. Одно перо крепко сидело, и Куваи решил вырвать его зубами. Напрягшись и потянув, он почувствовал адскую боль первую зубную боль в мире. Люди будут от нее умирать! радостно завопил стервятник. Еще чего, только болеть и страдать, возразил Куваи. Как сказал, так и стало. Вскоре Куваи надоело возиться с грифом. Он созвал всех людей и зверей, нескольких из них назначил сторожить пленника, а прочим велел рассесться в кружок и отвечать на вопросы. Слушайте внимательно и отвечайте быстро: кто будет рожать сразу много детей? Я! послышался хриплый ответ из заднего ряда. Ты кто? Собака. Решено: собака станет производить на свет сразу много щенков, а женщина лишь одного ребенка, заключил Куваи. Пошли дальше, продолжал он. Кто, постарев, сменит кожу и сделается вновь молодым? На этот важнейший вопрос первой ответила дикая гуайява, под кроной которой состоялось собрание. С тех пор она периодически сбрасывает кору и знай растет, а мы, состарившись, умираем. Куваи задавал все новые вопросы, а тем временем люди, поставленные сторожить стервятника, изнывали от скуки. Гриф, перья которого отросли быстрее, чем ожидалось, увидел, что сторожа задремали, и скрылся. Немного отдохнув и оправившись окончательно, он проник в дом Куваи, посадил Благоуханную себе на спину и поднялся с нею в небо. Вернувшись в пустой дом, Куваи сильно встревожился. Он бросился разыскивать жену по лесу, расспрашивать каждого встречного, но ничего не узнал. Наконец, на тихой речной протоке ему попалась на глаза водоплавающая птица, которую индейцы зовут змеешейкой. Она щипала траву и не сразу заметила подошедшего Куваи. Ты зачем траву рвешь? спросил тот из праздного любопытства. Гриф гостей собирает, обещает пиво подать; надо же принести какой-то подарок! Куваи насторожился: он не знал никого, кроме пропавшей жены, кто бы умел варить пиво. Сообщенные змеешейкой приметы ("красивая, благоуханная") укрепили Куваи в его подозрениях. Когда змеешейка предложила ему пару крыльев, он сразу же полетел вместе с нею на небо. Там Куваи прикинулся стариком. Начались танцы. Благоуханная выходила плясать исключительно с молодыми людьми и лишь по просьбе змеешейки снизошла до Куваи. Разумеется, она его не узнала. К вечеру все утомились и разошлись, однако Куваи попросил не выгонять его: мол, чувствует себя отвратительно, жар, лихорадка, нельзя ли отлежаться? Стервятники не возражали. Наутро они отправились искать червей в туше дохлого тапира, или по их словам, "ловить рыбу в озере". Благоуханная принялась хлопотать по хозяйству, а старик вызвался ей помогать. Тут-то оба и узнали друг друга: Куваи жену по тому, как ловко она приготовила лепешки из маниока, а жена его по быстроте, с какой росла куча нарубленных дров. Женщина провела на небе больше года и уже успела народить детей от стервятников, однако больше года и успела народить детей от стервятников, однако Куваи велел ей все бросить: посадил себе на спину и спустил на землю. Пока летел, думал: нужна ли ему такая жена? От Благоуханной разило падалью, и сама мысль лечь с ней в один гамак вызывала тошноту. Приземлившись, Куваи, к счастью, встретил куницу, только что разорившую гнездо пчел. Куница любезно поделилась награбленными сотами, Куваи натер медом тело жены и неприятный запах исчез. И вот отец-солнце или отец-анаконда называйте как больше понравится, а лучше всего Похе-пино, как зовем его мы повел мальчиков в лес. Чтобы не умереть с голоду, они должны были собирать муравьев: всякая иная пища во время линьки запретна. Между тем подростки остановились под деревом уаку. Нежные маслянистые плоды лопались и падали на землю. Вот мальчики и не удержались: разожгли костер, стали печь плоды и как следует ими насытились. За едой они не заметили, что Похе-пино куда-то пропал. Собрались тучи, ударила молния, мальчики бросились искать укрытие от дождя. Видят пещера. Войдя в нее, они оказались во чреве отца-анаконды. Так Похе-пино пожрал непослушных. Ведь сказано было: ешьте муравьев, не ешьте плодов! Похе-пино скрылся и никто больше не знал, как устраивать линьку мальчиков. Поэтому люди решили приманить Похе-пино, предлагая ему всевозможные виды пива. В конце концов выяснилось, что он ни разу еще не пробовал пива под названием "вопеоко". Намереваясь его отведать, Похе-пино стал приближаться к жилищу индейцев. Уже издалека слышны были странные звуки, которые тело Похе-пино издавало при каждом движении. Вот подошел он к дому, повернулся и стал его обходить. Опять постоял, совершил еще один круг и лишь тоща вошел внутрь. Одни бросились наливать ему пива, другие подавали курительные трубки, третьи готовили одурманивающий отвар из лиан. Напившись и накурившись, Похе-пино ослабел, его начало рвать. Тут-то он отрыгнул кости проглоченных мальчиков. Это были первые в мире музыкальные инструменты, трубы и флейты, "кости солнца", как называем их мы. Однако инструментов хватило не всем. Тогда индейцы завалили Похе-пино хворостом и подожгли. Тело раскалилось добела, а потом взорвалось. И сразу же на месте кострища стала расти пальма, крона которой достигла неба. Люди срубили пальму и раскололи на части. Из древесины сделали новые флейты, а из коры горны. Во время праздников мужчины теперь ходят и трубят вокруг дома, повторяя путь Похе-пино. А когда праздник заканчивается, музыкальные инструменты прячут в воде. Там они превращаются в анаконд, уходят в глубокие омуты, достигают великой реки Амазонки и спускаются до самого устья, к Вратам Вод, к краю вселенной. |